Основные направления и причины трансформации языковых единиц в виртуальном общении
Киселева Наталья Александровна
Стремление сделать высказывание более заметным, экспрессивным, использование элементов языковой игры и общая ориентация на разговорность приводят к тому, что в языке Интернет-дискурса часто встречаются трансформированные языковые единицы и различные отклонения от графических и грамматических языковых норм. Ряд российских лингвистов, в частности К. П. Денисов, говорят даже о том, что русский Интернет прощается с русским языком, описывая метафорично эту ситуацию «Умераед зайчег мой», т. е. принцип «пишу как слышу» «становится в Интернете некой коммуникативной нормой» [2, с. 11]. Однако некоторые ученые оценивают данную ситуацию с оптимистических позиций. Например, Г. Н. Трофимова полагает, что мода на «язык падонков», «превед» «скоро пройдет, и эти новаторские приемы быстро перейдут в банальные речевые клише, теряя свою новизну и коммуникативную привлекательность, и будут служить только напоминанием о лингвистических играх раннего периода развития Сети» [4, с. 103]. К. П. Денисов считает, что вся интернетовская «кривография» должна основываться на грамотном письме, иначе ведь ее никто не заметит. «Ошибка становится забавной тогда, когда пишущий твердо знает, в чем она состоит» [2, с. 12].
Между тем сегодня в Интернете возникла новая форма языкового взаимодействия – письменная разговорная речь, несущая на себе влияние нового, сетевого образа жизни и мышления, существенно влияющая на языковую ситуацию, на речевое поведение всего общества в целом. Отличительными чертами Интернет-речи являются письменное произношение, разговорность и спонтанность.
Разговорную «стихию» Интернет-коммуникации формируют прежде элементы, прошедшие операцию «сокращения», и написание которых чем-то напоминает транскрипцию. В качестве примера можно привести цепочку преобразования слова «сегодня» => «седня» => «сеня». Или: «Интернет» => «инэт». Кроме того, часто встречаются разговорные неологизмы. Строго говоря, большая часть Интернет-языка состоит из неологизмов: «АймаладццА!», «Ржунимагу».
Подчеркнутой разговорности способствуют и многочисленные универсальные усилительные слова – необычные короткие слова-усилители, которые могут обозначать множество эмоций в зависимости от контекста, а также знаки препинания. Например, «бу», «ня», «мяф» и др. Есть слова, которые усиливают одну определенную эмоцию. Например, восторг – «юппи», «вааах!» и др. Такие слова можно сравнить с междометиями ах, ох, боже мой и т. д. Интересен тот факт, что данные эмотивы не требуют специального контекста и часто представляют собой отдельные сообщения – реплики на предыдущие высказывания: «Привет, милый» – «Мяф» и т. д.
Еще одним способом создания разговорной основы виртуального общения и следующих из этого трансформаций языковых единиц становится стремление говорящих передать на письме свой «акцент», что также создает иллюзию «контактного» общения, превращая в «контактное» «дистантное»: дарагой, а шо тибе нады и др.
Нередко можно встретить и «пародийные», или «цитатные», неправильные написания, которые используются как ироническая реакция на неграмотность пишущего или неспособность его правильно понять собеседника. Это прием иронии, намек, что адресат понимает лишь искаженный язык или имеет чуждые автору реплики взгляды и ценности. Так, в одном из чатов, отвечая в весьма конфликтной дискуссии коммуниканту, подпись которого содержит нарочитую орфографическую неправильность «маленький чОрный робот», его оппонент усиливает эмоционально-оценочную окраску своей реплики, совершая аналогичную «ошибку»: «Я к вам не пришОл. Это вы тут ко мне поприходили». Распространена и пародия на известную манеру произношения: например, женское жеманно-претенциозное таааакой милый или «новорусское» ваааще. Часто встречаются попытки передать на письме звучание известной фразы из фильма или анекдота.
Важно подчеркнуть, что функции разговорных и даже просторечных элементов в Интернет-коммуникации достаточно многообразны и не ограничиваются созданием иллюзии прямого общения. Так, О. К. Тихомиров утверждает: «Отклонения от нормативного написания и орфографических правил определяются жанром общения в Интернете. Нельзя согласиться с тем, что использование ненормативных написаний просто диктуется принципом удобства, то есть экономии усилий отправителя и получателя. Причины, побуждающие Интернет-коммуникантов писать таким образом, и функции орфографических «неправильностей» в виртуальной среде гораздо разнообразнее и сложнее. Надо признать, что в Интернет-дневниках каждый коммуникант общается в относительно грамотной среде, он работает над своим образом, каждый старается «писать красиво», обоснованно, убедительно и, следовательно, взаимные отношения коммуникантов в дневниковом сообществе более устойчивы и «статичны», чем в чате или в форуме. С этой точки зрения эти ненормативные и непривычные написания, отступления от нормы выполняют более значительные функции в дневниковом диалогическом тексте, чем просто передача на письме произношения в Интернет-коммуникации» [3, с. 41]. По мнению О. К. Тихомирова, «непривычные для не опосредованной компьютером письменной коммуникации написания выполняют в Интернете следующие важные функции: во-первых, они представляют собой знаки неофициальности среди виртуального коммуникативного сообщества; во-вторых, наиболее частотные «искажения написания» служат знаками приобщенности, их использование символизирует принадлежность пишущего к «глобальной деревне» и осведомленность в ее устоях; в-третьих, в «карнавальном» общении эти знаки могут быть составляющими виртуального образа; в-четвертых, ненормативные написания – эффективное средство выражения отношения к собеседнику и к теме разговора» [3, с. 42].
Распространенными являются и усечения. Так, в речи участников чатов можно заметить следующие усечения: «Я дала номер тлф...» (телефона); «Ну, ты которое читала (назв)» (название); «Оч хорошо, а у тебя?» (очень); «Автономное Печатное Устро» (устройство); «ты не из Ёбурга?» (Екатеринбург). Некоторые из усечений, например, «Ёбург» вместо «Екатеринбург» являются типичными.
К графическим сокращениям, употребляемым в процессе виртуальной коммуникации, относятся следующие группы:
1. Общепринятые графические сокращения, такие, как «т. е.», «т. н.», «и т. д.», «min», например: «...ну, как min пара». Иногда графические сокращения такого рода записываются так, как они могли бы произноситься, например «и тэ дэ и тэ пэ».
2. Передача чисел при помощи цифр: «что я сказала 35 минут назад».
3. Использование символов вместо слов, идиоматическое письмо: «...была куча ?» («вопросительных знаков»); «100%-тно».
Наличие лексических и графических сокращений в текстах также может быть объяснено принципом экономии усилий. Но в отличие от слов типа «помоему» или «ПАДЪЕЕМ», изменяющихся по иконическому принципу, появление сокращений свидетельствует о признаках письменной речи при общении в чатах. Если первая группа слов – «слова-транскрипции» «слышатся», то сокращения рассчитаны на зрительное восприятие.
Примеры подобного характера можно встретить и в работе М. В. Барта Применительно к Интернет-общению ученый описывает субституцию (замену) – «замещение одного другим, обычно сходным по назначению, по функции» [1, с. 537], например: компухтер – «компьютер», обрушить – «русифицировать что-либо», нафигатор – «Dos Navigator», интертрепатор – «интерпретатор»; мудем – «плохой модем», херокс – «ксерокс». Внимание исследователя уделяется и диерезе (вставке) – музыкально-лингвистическому приему, который заключается в «появлении в составе слова, морфемы или просто сочетания звуков дополнительного (вторичного) звука, развившегося чисто фонетическим путем, т. е. вне прямой связи со смысловой стороной речи» [1, с. 537], например: блинковать – «создавать блики, мигать»; панаслоник – «фирма Panasonic»; пердаль – «педаль»; русинфицировать – «русифицировать»; стервер – «сервер»; НотПадла – «программа Notepad».
Фонетический прием метатеза (перестановка) обозначает «непроизвольную перестановку двух соседних звуков или слогов в слове» [1, с. 537], например: даза банных – «база данных»; момед – «модем»; начепатать – «напечатать»; очепятка – «опечатка».
Л. М. Чулкова обращает внимание на метаплазм, появлению которого исследователь нашел следующие объяснения: «Так печатаецца быстрей», «Так интереснее, так ярче. Развивайте фантазию, а не бубните старые выражения и избитые слова». По этим причинам появились слова и фразы «аЦЦке» (адски), «Я тебе аттачила файл», «дайте денех», «любофь маркофь отменяеца», люди пишут «лЕсЕнКоЙ» или добавляют Ь/Ъ в конце слова («нетЬ»). Интерес представляют и слова, образованные в результате непереключения русской / английской клавиатуры. Эти слова произошли скорее всего из-за невнимательности. «Когда-то однажды человек хотел написать нечто на английском языке, но забыл переключить клавиатуру, и это привело к появлению такого «слова», как З.Ы. – P.S.» [5, с. 35].
Рассмотренные отклонения от орфографической нормы могут носить ситуативный характер, не быть узусными, как, например, «феньк ю вери мач!», «нажала-а-а-а-а» или «штоля-а», так и традиционными, общепринятыми (в чатах). К последним можно отнести «чё», «щас», «чего-нить», «здрасте», «ваще», «эт» вместо «это» в общении на русском языке и «u» как «you», «ur» вместо «your», «r» как «are».
Таким образом, общая ориентация на разговорность и создание посредством этого своего рода письменной разговорной речи обусловили в языке Интернет-дискурса частое появление трансформированных единиц, возникших прежде всего за счет субституции, диерезы, метатезы, метаплазма, нарушения правил орфографии, которые здесь носят семантический характер и имеют эмоциональную нагрузку, в некоторых случаях имитируют определенный «акцент» пишущего; а также лексических и графических сокращений (общепринятых, цифровых, символических («т. е.», «т. н.», «и т. д.», «min», «100%-тно»), способствующих экономии языковых средств и ритмизирующих диалог (полилог).
Список использованной литературы
1. Барт, М. В. Языковая игра в современном русском компьютерном жаргоне / М. В. Барт // Русский язык в школе. – 1993. – № 1. – С. 10-14.
2. Денисов, К. П. Умераед зайчег мой. Русский интернет прощается с русским языком / К. П. Денисов // Петербургский журнал социологии. – 2009. – № 2. – С. 11-13.
3. Тихомиров, O. K. Общение, опосредствованное компьютером / О. К. Тихомиров // Вестник Московского гос. ун-та. Сер. 14 : Психология. – 2008. – № 3. – С. 31-42.
4. Трофимова, Г. Н. Языковой вкус интернет-эпохи в России : функционирование русского языка в Интернете : концептуально-сущностные доминанты / Г. Н. Трофимова. – М. : Изд-во РУДН, 2004. – 226 с.
5. Чулкова, Л. М. Новые процессы в современном русском языке (особенности современного языка Интернет-общения) / Л. М. Чулкова // Русская речь. – 2008. – № 2. – С. 35-38.
Стремление сделать высказывание более заметным, экспрессивным, использование элементов языковой игры и общая ориентация на разговорность приводят к тому, что в языке Интернет-дискурса часто встречаются трансформированные языковые единицы и различные отклонения от графических и грамматических языковых норм. Ряд российских лингвистов, в частности К. П. Денисов, говорят даже о том, что русский Интернет прощается с русским языком, описывая метафорично эту ситуацию «Умераед зайчег мой», т. е. принцип «пишу как слышу» «становится в Интернете некой коммуникативной нормой» [2, с. 11]. Однако некоторые ученые оценивают данную ситуацию с оптимистических позиций. Например, Г. Н. Трофимова полагает, что мода на «язык падонков», «превед» «скоро пройдет, и эти новаторские приемы быстро перейдут в банальные речевые клише, теряя свою новизну и коммуникативную привлекательность, и будут служить только напоминанием о лингвистических играх раннего периода развития Сети» [4, с. 103]. К. П. Денисов считает, что вся интернетовская «кривография» должна основываться на грамотном письме, иначе ведь ее никто не заметит. «Ошибка становится забавной тогда, когда пишущий твердо знает, в чем она состоит» [2, с. 12].
Между тем сегодня в Интернете возникла новая форма языкового взаимодействия – письменная разговорная речь, несущая на себе влияние нового, сетевого образа жизни и мышления, существенно влияющая на языковую ситуацию, на речевое поведение всего общества в целом. Отличительными чертами Интернет-речи являются письменное произношение, разговорность и спонтанность.
Разговорную «стихию» Интернет-коммуникации формируют прежде элементы, прошедшие операцию «сокращения», и написание которых чем-то напоминает транскрипцию. В качестве примера можно привести цепочку преобразования слова «сегодня» => «седня» => «сеня». Или: «Интернет» => «инэт». Кроме того, часто встречаются разговорные неологизмы. Строго говоря, большая часть Интернет-языка состоит из неологизмов: «АймаладццА!», «Ржунимагу».
Подчеркнутой разговорности способствуют и многочисленные универсальные усилительные слова – необычные короткие слова-усилители, которые могут обозначать множество эмоций в зависимости от контекста, а также знаки препинания. Например, «бу», «ня», «мяф» и др. Есть слова, которые усиливают одну определенную эмоцию. Например, восторг – «юппи», «вааах!» и др. Такие слова можно сравнить с междометиями ах, ох, боже мой и т. д. Интересен тот факт, что данные эмотивы не требуют специального контекста и часто представляют собой отдельные сообщения – реплики на предыдущие высказывания: «Привет, милый» – «Мяф» и т. д.
Еще одним способом создания разговорной основы виртуального общения и следующих из этого трансформаций языковых единиц становится стремление говорящих передать на письме свой «акцент», что также создает иллюзию «контактного» общения, превращая в «контактное» «дистантное»: дарагой, а шо тибе нады и др.
Нередко можно встретить и «пародийные», или «цитатные», неправильные написания, которые используются как ироническая реакция на неграмотность пишущего или неспособность его правильно понять собеседника. Это прием иронии, намек, что адресат понимает лишь искаженный язык или имеет чуждые автору реплики взгляды и ценности. Так, в одном из чатов, отвечая в весьма конфликтной дискуссии коммуниканту, подпись которого содержит нарочитую орфографическую неправильность «маленький чОрный робот», его оппонент усиливает эмоционально-оценочную окраску своей реплики, совершая аналогичную «ошибку»: «Я к вам не пришОл. Это вы тут ко мне поприходили». Распространена и пародия на известную манеру произношения: например, женское жеманно-претенциозное таааакой милый или «новорусское» ваааще. Часто встречаются попытки передать на письме звучание известной фразы из фильма или анекдота.
Важно подчеркнуть, что функции разговорных и даже просторечных элементов в Интернет-коммуникации достаточно многообразны и не ограничиваются созданием иллюзии прямого общения. Так, О. К. Тихомиров утверждает: «Отклонения от нормативного написания и орфографических правил определяются жанром общения в Интернете. Нельзя согласиться с тем, что использование ненормативных написаний просто диктуется принципом удобства, то есть экономии усилий отправителя и получателя. Причины, побуждающие Интернет-коммуникантов писать таким образом, и функции орфографических «неправильностей» в виртуальной среде гораздо разнообразнее и сложнее. Надо признать, что в Интернет-дневниках каждый коммуникант общается в относительно грамотной среде, он работает над своим образом, каждый старается «писать красиво», обоснованно, убедительно и, следовательно, взаимные отношения коммуникантов в дневниковом сообществе более устойчивы и «статичны», чем в чате или в форуме. С этой точки зрения эти ненормативные и непривычные написания, отступления от нормы выполняют более значительные функции в дневниковом диалогическом тексте, чем просто передача на письме произношения в Интернет-коммуникации» [3, с. 41]. По мнению О. К. Тихомирова, «непривычные для не опосредованной компьютером письменной коммуникации написания выполняют в Интернете следующие важные функции: во-первых, они представляют собой знаки неофициальности среди виртуального коммуникативного сообщества; во-вторых, наиболее частотные «искажения написания» служат знаками приобщенности, их использование символизирует принадлежность пишущего к «глобальной деревне» и осведомленность в ее устоях; в-третьих, в «карнавальном» общении эти знаки могут быть составляющими виртуального образа; в-четвертых, ненормативные написания – эффективное средство выражения отношения к собеседнику и к теме разговора» [3, с. 42].
Распространенными являются и усечения. Так, в речи участников чатов можно заметить следующие усечения: «Я дала номер тлф...» (телефона); «Ну, ты которое читала (назв)» (название); «Оч хорошо, а у тебя?» (очень); «Автономное Печатное Устро» (устройство); «ты не из Ёбурга?» (Екатеринбург). Некоторые из усечений, например, «Ёбург» вместо «Екатеринбург» являются типичными.
К графическим сокращениям, употребляемым в процессе виртуальной коммуникации, относятся следующие группы:
1. Общепринятые графические сокращения, такие, как «т. е.», «т. н.», «и т. д.», «min», например: «...ну, как min пара». Иногда графические сокращения такого рода записываются так, как они могли бы произноситься, например «и тэ дэ и тэ пэ».
2. Передача чисел при помощи цифр: «что я сказала 35 минут назад».
3. Использование символов вместо слов, идиоматическое письмо: «...была куча ?» («вопросительных знаков»); «100%-тно».
Наличие лексических и графических сокращений в текстах также может быть объяснено принципом экономии усилий. Но в отличие от слов типа «помоему» или «ПАДЪЕЕМ», изменяющихся по иконическому принципу, появление сокращений свидетельствует о признаках письменной речи при общении в чатах. Если первая группа слов – «слова-транскрипции» «слышатся», то сокращения рассчитаны на зрительное восприятие.
Примеры подобного характера можно встретить и в работе М. В. Барта Применительно к Интернет-общению ученый описывает субституцию (замену) – «замещение одного другим, обычно сходным по назначению, по функции» [1, с. 537], например: компухтер – «компьютер», обрушить – «русифицировать что-либо», нафигатор – «Dos Navigator», интертрепатор – «интерпретатор»; мудем – «плохой модем», херокс – «ксерокс». Внимание исследователя уделяется и диерезе (вставке) – музыкально-лингвистическому приему, который заключается в «появлении в составе слова, морфемы или просто сочетания звуков дополнительного (вторичного) звука, развившегося чисто фонетическим путем, т. е. вне прямой связи со смысловой стороной речи» [1, с. 537], например: блинковать – «создавать блики, мигать»; панаслоник – «фирма Panasonic»; пердаль – «педаль»; русинфицировать – «русифицировать»; стервер – «сервер»; НотПадла – «программа Notepad».
Фонетический прием метатеза (перестановка) обозначает «непроизвольную перестановку двух соседних звуков или слогов в слове» [1, с. 537], например: даза банных – «база данных»; момед – «модем»; начепатать – «напечатать»; очепятка – «опечатка».
Л. М. Чулкова обращает внимание на метаплазм, появлению которого исследователь нашел следующие объяснения: «Так печатаецца быстрей», «Так интереснее, так ярче. Развивайте фантазию, а не бубните старые выражения и избитые слова». По этим причинам появились слова и фразы «аЦЦке» (адски), «Я тебе аттачила файл», «дайте денех», «любофь маркофь отменяеца», люди пишут «лЕсЕнКоЙ» или добавляют Ь/Ъ в конце слова («нетЬ»). Интерес представляют и слова, образованные в результате непереключения русской / английской клавиатуры. Эти слова произошли скорее всего из-за невнимательности. «Когда-то однажды человек хотел написать нечто на английском языке, но забыл переключить клавиатуру, и это привело к появлению такого «слова», как З.Ы. – P.S.» [5, с. 35].
Рассмотренные отклонения от орфографической нормы могут носить ситуативный характер, не быть узусными, как, например, «феньк ю вери мач!», «нажала-а-а-а-а» или «штоля-а», так и традиционными, общепринятыми (в чатах). К последним можно отнести «чё», «щас», «чего-нить», «здрасте», «ваще», «эт» вместо «это» в общении на русском языке и «u» как «you», «ur» вместо «your», «r» как «are».
Таким образом, общая ориентация на разговорность и создание посредством этого своего рода письменной разговорной речи обусловили в языке Интернет-дискурса частое появление трансформированных единиц, возникших прежде всего за счет субституции, диерезы, метатезы, метаплазма, нарушения правил орфографии, которые здесь носят семантический характер и имеют эмоциональную нагрузку, в некоторых случаях имитируют определенный «акцент» пишущего; а также лексических и графических сокращений (общепринятых, цифровых, символических («т. е.», «т. н.», «и т. д.», «min», «100%-тно»), способствующих экономии языковых средств и ритмизирующих диалог (полилог).
Список использованной литературы
1. Барт, М. В. Языковая игра в современном русском компьютерном жаргоне / М. В. Барт // Русский язык в школе. – 1993. – № 1. – С. 10-14.
2. Денисов, К. П. Умераед зайчег мой. Русский интернет прощается с русским языком / К. П. Денисов // Петербургский журнал социологии. – 2009. – № 2. – С. 11-13.
3. Тихомиров, O. K. Общение, опосредствованное компьютером / О. К. Тихомиров // Вестник Московского гос. ун-та. Сер. 14 : Психология. – 2008. – № 3. – С. 31-42.
4. Трофимова, Г. Н. Языковой вкус интернет-эпохи в России : функционирование русского языка в Интернете : концептуально-сущностные доминанты / Г. Н. Трофимова. – М. : Изд-во РУДН, 2004. – 226 с.
5. Чулкова, Л. М. Новые процессы в современном русском языке (особенности современного языка Интернет-общения) / Л. М. Чулкова // Русская речь. – 2008. – № 2. – С. 35-38.
Комментарии
Отправить комментарий